Почему беларусы не победили в 2020 году? В чем была ошибка стратегии? Уместны ли сегодня программы любой новой Конституции при лукашенко? Протест в Беларуси носит геополитический характер? В нашем сегодняшнем выпуске подкаста – экс-кандидат в президенты Валерий Цепкало, который рассказал о своём виденье экономических реформ и ответил на вопросы слушателей.
Что собой представляет современная Беларусь? Когда мы едем в автомобиле, мы должны смотреть на его техническую исправность. Сегодня беларуский режим похож на автомобиль, которому не произвели балансировку колес, поэтому люфт увеличивается. И в какой-то момент эта конструкция разваливается. Аналогичные симптомы сегодня наблюдаются у режима в Беларуси.
Недавно на встрече с Министром иностранных дел Латвии было заявлено, что на уровне Министерства иностранных дел Евросоюза уже начинали рассматривать вариант 2010 года, когда начался диалог с Лукашенко и торговля заключёнными. Но из-за перехвата самолета за 2 дня до встречи глав правительств повестка полностью поменялась и началось усиленное давление на режим.
Теперь Лукашенко пытается влиять на Запад посредством нелегальных мигрантов и разбоем по отношению к беларусам на территории других стран. Режим начинает себя вести как террористический, поэтому мы должны вести речь о некотором процессе деконструкции власти. Если даже сегодня кажется, что протест подавлен ввиду прекращения уличной активности, то это ничего не значит. Мы имеем дело с накопительным эффектом, который когда-то рванет.
Сегодня государства как такового не существует. Власть, с точки зрения Валерия Цепкало, не является этической категорией, то есть власть сама по себе она не хорошая и не плохая. Власть – это просто инструмент для достижения каких-то целей. Эти целей могут быть отвратительными, а могут давать возможность раскрепощения инициатив людей, давать возможность бизнесу развиваться и прочее. Власть должна создавать условия, в которых будет развиваться бизнес и инфраструктура.
Сегодня у нас нет никаких ориентиров, целей, внимание общества не переключено на обсуждение и решение каких-то конкретных задач.
Беларуская власть не имеет какой-то повестки, она ничего не предлагает, всё сводится к попытке её удержания как можно дольше. В таком случае власть перестаёт быть инструментом и становится целью. Тогда и общество концентрируется на теме возвращения власти народу. Поэтому сохраняется напряжение внутри страны, идёт накопление протестного потенциала, и с точки зрения исторического процесса это не может не распасться. Нам важно понимать, что должна быть позитивная программа. Мы должны видеть, что будет потом. Нам безусловно нужны реформы и в области промышленности, и в области сельского хозяйства, образовании, здравоохранении. Нам нужно строить современную инфраструктуру для привлечения инвестиций, проводить реформы налоговой системы. Эти задачи обязательно будут стоять перед коллективным руководством.
Президент должен быть исключительно символической фигурой, а все реформы должны лежать на Парламенте, поэтому нам нужно будет менять Конституцию.
В процессе разговора у наших слушателей, как обычно, была прекрасная возможность задавать вопросы. Для нашей печатной версии мы выбрали самые актуальные.
Как вы видите выстраивание отношений с нашим восточным соседом?
россия для нас крупный и важный экономический партнёр, на который приходится 50% товарооборота продукции Беларуси. Благодаря безграмотной политике, нам потребуется некоторое время, чтобы инкорпорироваться в международные хозяйственные связи. Поэтому закрыть от нас российский рынок невозможно. Я разделяю политику Кремля по сотрудничеству РФ с РБ. Сегодня для беларусов неприемлема поддержка Лукашенко с его стороны, но мы не должны игнорировать тот факт, что много российских граждан, блогеров, медийных лиц поддерживают нас в стремлении к свободе. Поэтому после падения режима мы будем выстраивать связи со всеми: и россией, и Западом. Для меня главное – создание условий для привлечения инвесторов, в том числе и пророссийских. Сначала мы должны определить наши задачи и исходя из этого определять, кто наш партнер.
Не стоит слишком преувеличивать роль Кремля.
Мы видим на примере Украины, и Армении, и Киргизии, и Молдовы, что Кремль хочет чего-то одного, а получает совершенно другое, и народ в конечном счете является основным субъектом власти. Поэтому в случае Беларуси Кремль так же примет любое решение беларуского народа. Сегодня нет среза общественного мнения по вопросу россии ввиду запрета соцопросов.
Считаете ли вы, что протест носит геополитический характер?
Сегодня нам главную проблему украденных выборов и свободы пытаются подменить неким геополитическим выбором. Эта попытка внести раскол в беларуское общество – это то, что делает власть, пытается противопоставить сторонников пророссийского и прозападного направления. Те, кто участвует в этих дискуссиях, играют на руку власти. Этот вопрос мы будем потом решать с предпринимателями, бизнесменами, экономистами на основании экономических факторов. Сегодня для нас главное убрать узурпатора. Ключ разрешения внутриполитического кризиса лежит внутри Беларуси.
Уместны ли программы новой Конституции со стороны оппозиции?
Это бессмысленно, потому что никакой вариант не будет принят. А та Конституция, которую Лукашенко пишет, не отличается от нынешней ничем. Любой вариант его легитимизирует. Режим боится любых массовых акций, поэтому я считаю, что бойкот – это то, что режим хочет видеть от гражданского общества.
Поэтому референдум надо превратить в серьезную политическую кампанию. Мы можем сделать этот референдум конечной точкой режима.
Нужно ли Беларуси в будущем электронное правительство?
Это хорошая идея. Электронное правительство – это инструмент оказания услуг гражданам и юридическим лицам. Любой гражданин должен иметь возможность получить, не выходя из дома, паспорт, водительское удостоверение и прочие документы. Для примера мы можем взять его устройство в Эстонии. Внедрение электронного правительства в систему оказания услуг приносит экономию для страны от 300 до 400 миллионов долларов. Поэтому этот вопрос можно рассматривать в том числе с точки зрения выгоды. Также оно исключает лишний контакт с вышестоящими лицами, что пресекает рост коррупции.
