В этом выпуске мы встречались с политологом Александром Перепечко. Его научная работа в Беларуси и Франции была сосредоточена на геополитике, геостратегии и выборах и более 25 лет в своих работах он пытался применить географические теории и методы к истории, политике и культуре Беларуси, Европы, россии и США. С чего начинается деколонизация и имперские планы путина. Вопрос сложный, интересный и весьма актуальный в связи с перманентным влиянием россии на Беларусь.
XV-XVI века были временами великих географических открытий. Получили развитие морского транспорта, навигации, европейцы построили большие корабли, отплыли за моря и океаны и начали создаваться империи. Завоёванные народы были европейцам чужими в расовом, этническом и культурном отношении. Они грабили, убивали, обращали в христианскую веру, то есть создавали огромные морские империи. Сама метрополия – это Англия, Франция, Германия, Голландия, а периферия, с которой ресурсы выкачивались, располагалась в Америке или в Африке, Азии, Австралии, Океании. Помимо морских империй создавались и сухопутные или континентальные. Например, Австро-Венгерская империя формировалась с середины XVII до конца XIX века. Москва тоже создавала свою империю, где-то с начала XVI века до конца XIX века. Лесостепь, реки, конный, позднее железнодорожный транспорт были важными факторами формирования этой империи. Она то расширялась, то сужалась.
Если мы сегодня посмотрим на заявление путина, то мы видим, что он опять пытается расширить эту развалившуюся в начале 90-х годов империю.
Можно сказать, что и у Австро-Венгерской империи, и у Москвы были довольно схожие геополитическое идеологии. Во-первых, новые земли необходимы для защиты врагов. И во-вторых, ирредентизм, то есть объединение в рамках одного государства всех лиц данной национальности. Если мы немножко продвинемся в истории, то вспомним историю с немецким миром, где была попытка объединить всех немцев на прусский манер.
Какое отношение всё это имеет для Беларуси вообще?
Так же, как для Москвы были периферийными Беларусь и Украина, для Вены периферийными были такие земли, как Бавария, Саксония, Силезия, Богемия и Моравия. Есть такая этническая шутка, что чехи — это те же немцы, но чехам постоянно нужны витамины.
Наверняка Габсбурги говорили о Баварии 250 лет назад то же самое, что путин говорит о Беларуси: «Там живут родные нам люди».
Австрийцы понимали и знали баварцев так же хорошо, как русские знают беларусов и украинцев. Но родные земли, где живут родные люди, называть колониями как-то неудобно. Возникает вопрос: «А Беларусь — это колония россии или нет?». Вроде вся атрибутика налицо: флаг, гимн, герб, но в каждом из этих атрибутов отражается неосоветская колониальная зависимость Беларуси от россии. Легитимность власти в Беларуси более чем спорная. Она ведет себя как типичная колониальная администрация. В военной и экономической сфере Беларусь полностью зависит от Москвы. В 91-ом году независимость свалилась на Беларусь, однако уже с 96-ого года Москва начала заталкивать беларусов обратно во всевозможные союзы и договоры. После путина может прийти кто-то новый, поставить очередного “Бульбашенко” и опять руководить Беларусью.
То есть большие и сильные опять будут решать, что с нами будет, как там жить, за кого нам умирать.
А как вообще начинается деколонизация, какие силы её осуществляют?
Если мы говорим о деколонизации, то мы говорим о национально-освободительном движении. Во главе вот этих движений, как правило, становятся образованные слои, местные элиты. Это могут быть бизнесмены, местные журналисты, учителя, врачи, адвокаты, некоторые работники местной администрации, полиции, армии.
Сегодня в Беларуси против неосоветского и пророссийского колониального режима бьётся новый городской класс.
Дело в том, что в стране за последние годы сформировался так называемый нишевой технологический бизнес, появились новые современные отрасли, то есть более одного миллиона человек выходит на политическую арену и хотят участвовать в политике. Если мы вернёмся к морским колониальным империям, то надо вспомнить, что с конца Второй мировой войны США, например, очень энергично подталкивали к деколонизации Британскую империю и Французскую империю. После войны СССР и Китайская Народная Республика тоже включались в этот процесс. После Второй мировой войны, если вспомнить, мир был биполярным, тогда две сверхдержавы: США и СССР – часто договаривались, в каком направлении будут развиваться связанные с деколонизацией конфликты в тех или иных частях мира.
Надо отметить, что в случае морских империй нечасто случалось, что какая-то колония переходит из рук в руки туда-сюда всё время. Если мы вот посмотрим на исторические морские империи, то потеря одной или нескольких заморских территорий обычно не представляла прямой военной стратегической угрозы для метрополии и для всей морской империи.
Что касаемо континентальных империй, то потеря периферийных территорий происходит из-за проигрыша в большой войне или из-за какого-то другого крупного катаклизма. И в результате этого геостратегические ситуации для метрополии резко ухудшаются до такой степени, что империя может потерять статус великой державы или даже развалиться, как это случилось с Австро-Венгрией.
Для россии Беларусь и Украина являются буферными зонами. Там находятся очень важные военные производства, причём это не за морями, а на суше рядом с россией. В результате поражения в Холодной войне россия в 1991 году из сверхдержав превратилась в региональную державу, обладающей ядерным оружием сверхдержавы. Сегодня российская федерация пытается заново построить вокруг себя зону из буферных государств. Европейские метрополии морских империй, потеряв свои экономические заморские колонии, сумели перестроиться. Они объединёнными усилиями создали мощный Европейский Союз и при помощи вот этого союза сохраняют некоторое влияние. Хоть у него и есть некоторые проблемы, но он держится на непоколебимом союзе Франции и Германии. Континентальная Европа, англосаксы, Япония, Индия являются системными друзьями и стратегическими союзниками.
Почему сложилось так, что Беларусь осталась самым советским и самым недемократическим государством Восточной Европы?
За 2 года демократии Беларуси (1992-1994 года) было очень сложно создать новые политические институты, а тем более наполнить эти политические институты демократическим содержанием. В то время ни средства массовой информации, ни система образования, ни национальные интеллигенции не смогли сыграть той роли, которую они обычно играют в других странах в демократизации. Люди из этих сфер воспринимают демократические ценности как свои собственные и несут их в массы. Вероятно, что какую-то роль сыграла и так называемая ускоренная беларусизация. Этнические, религиозные и культурные меньшинства и некоторые диаспоры, роль которых в медиа, в образовании, в культуре исключительно высока почувствовали себя не очень уютно. Беларуские националисты в то время не сумели или не захотели договориться с лидерами местных меньшинств и диаспор.
Как возникают буферные государства, что это такое?
До того, как возникают буферные государства, обычно существует какая-то буферная зона, которую иногда ещё называют фронтиром. В какой-то момент в зоне такого фронтира возникает буферное государство или государство-клиент. Клиент всегда находится на экономической подпитке имперского центра. Часто, как только начинают говорить о буферном государстве, сразу же упоминают и нейтральное государство. Вот разницу между буферным и нейтральным государством надо знать. Нейтральные государства всегда являются буферными, но не все буферные государства являются нейтральными. Сравнительно небольшое буферное государство может быть союзником большой державы и обеспечивать стратегическую глубину. Для такой державы это выгоднее, чем напрямую захватывать эту буферную территорию и тратить ресурсы на удержание её в подчинении и на её оборону.
Нейтральное государство в союзы и альянсы вступать не может по определению. Возникает вопрос: «Зачем россии эта стратегическая глубина к Западу?». Большие расстояния открытых пространств к Западу дают этой континентальной империи, россии, свободу манёвра на этом направлении. То есть стратегическая глубина и свобода манёвра взаимосвязаны. Вот отсюда упрямое желание Москвы господствовать в Восточной Европе, сочетая прямое управление территориями с управлением посредством создания системы государств-клиентов. Такое сочетание называется сферой интересов.
Буферные государства, окружающие российскую федерацию с запада, юго-востока и частично с юга, являются сравнительно небольшими и слабыми в сравнении с россией. Они не могут атаковать её и по отдельности, и даже вместе. Но также они бессильны предотвратить переброску через свои территории в направлении россии войск больших держав или сильных военных союзов.
Поэтому россия постоянно старается убедить небольшие слабые государства в том, что в их же национальных интересах предотвратить потенциальные передвижения через их землю войск других держав и что они постоянно нуждаются в помощи россии.
И критически важным является то, что вот эти прислонённые буферы гарантируют россии статус Великой державы. А как НАТО смотрит на статус в Беларуси как прислонённого к россии буферного государства? Они предпочли бы иметь в Восточной Европе буферные зоны из нейтральных государств, то есть государств, которые не присоединились ни к кому, у которых нет союзов военных.
Может ли Беларусь стать нейтральным государством фактически, а не номинально?
Минимальными условиями того, чтобы стать независимым государством для такой страны как Беларусь, которая не имеет выхода к морю, являются 2 следующих условия:
- не должна вступать в военные союзы и альянсы;
- все соседи должны признать и поддержать этот нейтралитет.
Как сохраняют нейтралитет нейтральное государство?
Первая страна, которая приходит на ум, — это Швейцария. С географической точки зрения Швейцария очень негостеприимна для захватчиков. Это горы, перевалы, ущелья, сложная система тоннелей. Но самое главное, наверное, в Швейцарии то, что граждане готовы защищать свою страну с оружием в руках. Мужчины там обязаны отслужить в армии в ополчении, являются отличными воинами. Далее почти в каждом доме в Швейцарии имеется оружие. Это тоже очень важно, то есть каждая семья готова защищаться.
В стратегических исследованиях существует точка зрения, что естественные границы и барьеры, буферы, нейтральные государства, санитарные кордоны и так далее надо рассматривать в контексте современной упреждающей стратегии. Современные технологии делают ставки даже в самой маленькой войне более высокими, чем они были в 19 веке. Сейчас поражение является более летальным, что снижает порог для обмена ударами с применением тактического ядерного оружия. Прибавим к этому высокоточное оружие в сочетании с малыми ядерными зарядами, причём малыми настолько, что начинают стираться различия между обычным и ядерным зарядом. Всё это резко увеличивает эскалационную динамику расползания вспыхнувшего конфликта и возникновения новых конфликтов.
Сегодня, если конфликт уже начался, то возможность управлять им резко снижается.
